Алтайский синдром

Владимир Манин

Если от Катон-Карагая следовать по старому зыряновскому тракту, а именно свернуть с современной трассы на село Согорное прямо вниз к Бухтарме, то через некоторое время мы попадем из степного Казахстана на Рудный Алтай. На таёжный и горный Алтай. Две трассы проходят параллельно, но разительно отличаются друг от друга. И это не только вопрос ландшафта, но и истории. Рудный Алтай начал своё развитие в начале прошлого века и продолжает развиваться до сих пор. Остальная местность - это традиционное животноводство и земледелие.
Грейдер, свернув с асфальта, проходит через село Печи (происхождение названия выяснить не удалось, но по некоторым сведениям неподалёку обжигали уголь для выплавки металла), затем Карагужиха, и дорога кончается. Точнее переходит в конную тропу. Это отнюдь не «безнаселёнка». Несколько пасечников, охотники, пастухи и рыболовы часто посещают удалённые от цивилизации места. Не слышно только столь надоевшего гула моторов и музыки транзисторов. Лишь прозрачная до голубизны Бухтарма ровно гудит на перекатах.
За Карагужинским перевалом село Сенное. Здесь уже мало лиц коренной национальности. Всё больше староверы, казаки. Прижимы вдоль Бухтармы заставляют подняться по грейдеру на перевал Сенной, а там отыскать среди сопок перевал Быковский, снова подняться на перевал Богатырёвский…
Не доезжая Зыряновска, уходим вправо через Путинцево в сторону горы Громотуха. На наших картах мимо неё обозначены несколько дорог и тропок, ведущие в Россию. Одной из целей нашей экспедиции и было уточнение старых карт, прокладка новых категорийных маршрутов. Мы удачно и быстро прошли старый зыряновский тракт, открыли новую дорогу через Белое на Катунь. И вот теперь река Хамар, Громотухинский перевал. Мост через Хамар вблизи деревни Столбуха оказался разрушенным, а на броде мы встретили бывалого пасечника Сергея Москвина. Он сказал, что дороги давно заросли, дальше его пасеки мы не проедем, а последних туристов он видел лет пять назад. Через пару часов мы убедились, что таёжный тупик, где спряталась пасека Москвина, действительно был когда-то оживлённым перекрёстком. Хотя вокруг крутые грозные горы, тайга, скалы, каньоны, водопады, отсюда во все стороны расходятся дороги и тропы. Но все они густо заросли сорняком и кустарником.
- Накормлю вас хариусом,- сказал Сергей и ушёл на рыбалку, оставив нас заниматься хозяйством и любоваться природой. Пока мы готовили нехитрый ужин, наступили сумерки и он вернулся с мешком рыбы. С довольным мявом вылез откуда-то здоровенный кот.
- Васька, круглый год тут живёт, - пояснил Сергей, щедро отмеривая кошачий пай, - летом жирный, зимой худой. Мышкует, пока меня нет. Тут на лыжах сутки идти от Путинцева.
- А как насчёт зверя? - поинтересовался Сашка - наш летописец.
- Это зимой. Пушной есть, рысь, волки заходят из Китая.
- Тут нас ястребки контрабандистами пугали…
- Чужие не ходят. А свои.… У каждого своя территория, а то медведь тебе прокурор…
- Насчёт золотишка как?
Москвин на секунду оторвался от чистки рыбы.
- Так-ить полно. Хошь самородки ищи, хошь так мой. Рудники да шурфы кругом, выбирай любой отвал. Только я этим не занимаюсь. Хлопотно, опасно. Некоторые на старых отвалах больше стараются, а то вот на Бобровском руднике под отмывной трубой можно за сезон миллионером стать. Если не убьют или не посадят. Мне моей пасеки хватит, охота зимой. Кстати, ездит одна из Темиртау. Всё оптом и забирает, если мои пчёлки расстараются.
Рыбу отложили наутро, поужинали, чем бог послал. Попили чай с медком вволю. Медок он в Темиртау или ещё где уже и не совсем алтайский. Не любит он переливания, тряски… Задули лампу. В избушке тепло, Серега разговорился, много ещё чего рассказал, да разве всё припомнишь…
А утром он поджарил хариуса. Много я в тайге и в горах путешествовал, такой вкуснятины, да ещё вволю не разу не едал. Царь - рыба, прямо тает во рту. После завтрака Сергей, не теряя даром времени, снова отправился на рыбалку, а мы сложили манатки и через деревню Козлушка на Путинцево…
Район от Карагужихи до Риддера населен приезжим да приходным работным, охотным людом. Сплошь кержаки, староверы, казаки да ссыльные. Сложный народ - куда до него местным. В общем, беглецы да каторжане со всей необъятной России и Украйны обжились, устроились.
Наивный Эдуард Лимонов пытался тут как-то изобразить что-то вроде революции на предмет присоединения Рудного Алтая к России в виде отдельной республики с индивидуальным Лимоном во главе. Молодёжь вроде соблазнилась. Как же - лозунги, автоматы. Ну насчёт оружия, наверное, у каждого на чердаке или в подвале что-то имеется. А вот революций здешним не надо. Им до лампочки какой царь, лишь бы жить давал. Тем более в последнее время явное улучшение. Власти поначалу отнеслись к восставшим (а было их человек пять в сарае на краю деревни) довольно серьёзно, потом шутку поняли. Не получится тут страна Лимония… Уж больно местный мужик своими делами занят.
От Парыгино на Риддер есть дорога. Её знает местный лесник. Ориентир - Осиновский перевал. Дорога не обозначена на картах, проходит по самой глухой ненаселёнке, дикие места, бурные реки, мосты давно снесены.
Просёлки разбегаются в стороны как тараканы. Тут поможет только интуиция и опыт. За двое суток мы встретили только одного человека. Правда, необычного, такого же сумасшедшего, как и мы. Всю ночь в высокогорьях Убинского перевала хлестал дождь. Я сидел у костра, прикрывая его и вещи плащом. Хорошо, что я сумел сварить супчик и вскипятить чай, потому что с первым светом появился «Валера». Вот за супом и чаем он и выдержал перекрёстный допрос Жукова и Неупокоева. Он идет из Риддера пешком пятый день, любопытно ему: куда это ведет дорога… Уже потом мы узнали, что это и есть достопримечательность края – Шамиль, который ходит сам по себе и куда хочет.
В тот же день наша группа перевалила через два перевала и вышла на Березовку. Березовская пасека не тупик, а перекрёсток. Отсюда проселками можно выйти на высогорное водохранилище, снабжающее водой Риддер и Усть-Каман, на Риддер, на Серебрянск, выйти другими дорогами на Бобровку и Зыряновск. На перекрестке пасека, на ней живёт Толян. Не совсем одиноко, потому- что он умеет разговаривать с котом, мышами и пчёлами.
А над пасекой совершенно правильным белокаменным конусом красовалась гора Золотая. Высота ее около 2100 метров. Для путешественника соблазн великий! До темноты оставалось часа два - три. Саша Неупокоев сказал:
- Пойдём!
Сергей и Лёха обозвали нас придурками, и мы пошли. Как ни странно, но через два с половиной часа мы были на вершине. Правда, фотоаппарат почти ничего «не взял», через десять минут на горы упала мгла. Полная!
Вершина Золотухи - этот правильный конус, представляет собой нагромождение больших и маленьких каменных глыб. Не приложу ума, как мы исхитрились ничего не поломать или хотя бы не ушибиться. В лесу тоже полная темнота. Короче, придурки вернулись на пасеку далеко за полночь. Ужинать не стали, не осталось сил. А утром… Кто сказал, что на этих ногах можно ещё ходить? Но Толян потащил нас смотреть заброшенные шурфы бывшего Березовского рудника. Когда-то это были глубокие шахты, теперь почти все лето там лёд. Толян использует подземелье в качестве холодильника.
- А золото? – спросил наивный Бельденинов.
- Почему золото? Тут всё есть: и свинец и цинк. Только вывозить невыгодно - дорог нет. Лагерь был при руднике. Добывали вручную, вывозили на лошадях. Народу, говорят, полегло в шахтах, да и так…
- А мы памятную доску недалеко от вершины видели, - сказал я. Толян кивнул.
Уже дома, перелопатив кучу материала, я нашёл лишь самые скудные сведения о лагерях и каторгах Рудного Алтая. Возможно, это было одно из подразделений Карлага, может отдельное подразделение. Думаю, что тема ещё ждёт своих исследователей…
Едва растаял иней на траве, мы, хватанув вволю чайку с мёдом и попрощавшись с гостеприимным хозяином, тронулись в путь. Нас ждал трудный Марчухинский перевал и ещё более трудный перевал Проходной (примерно 1900 м) Риддер – бывший Лениногорск - открылся нам к вечеру с высоты птичьего полета. Но до него было ещё полдня пути.

Ландшафты.

Основная трасса Зыряновск – Катон-Карагай проходит в основном по высокогорным степям. Она облагорожена, асфальтирована. Мало кто знает, что параллельно ей вдоль Бухтармы проходит ещё одна почти забытая дорога. Найти её непросто, поэтому наш путь придётся описать подробнее.
От Зыряновска идет плавный подъём до села Средигорное. Здесь начинается крутой серпантинный, но недолгий подъём на Средигорный перевал. Вокруг крутые горные степи, в распадках ущелий вдоль ручьёв лесные колки и кустарники. Высота 1100-1300 м. Далее крутой асфальтированный спуск с Большенарымскому. Хорошо видны отроги хребта Тарбагатай за Бухтарминским водохранилищем. Вправо там же уходит невысокий и голый Курчумский хребёт. Влево Тарбагатай повышается до снежных вершин высотой более 3000м.Едва заметный подъём вдоль реки Нарымка проходит среди полей и степей. За небольшим перевалом начинается спуск к Бухтарме. Тут дорогу уже окружают леса. Но они мягкие - нетаёжные.
Не доезжая километров 30 до Катона нужно повернуть в сторону села Согорное. Таким образом мы оказываемся на старом Зыряновском тракте. Пять километров крутого спуска, и мы попадаем в лесную теснину Бухтармы. Пейзаж разительно меняется. Вокруг тайга, крутые высокие горы, ущелья. Тракт так и тянется вдоль реки до села Печи. Это пограничная зона, это национальный парк. Это целая куча проблем для вас и для местных властей. Поэтому лучше всего притвориться незнайкой и попросить показать дорогу на выход, вести себя мирно и спокойно. Почти наверняка всё кончится нормально. Но вообще-то в эту зону нужен пограничный пропуск, который вы должны получить в миграционной полиции у себя в городе и заверить в селе Большенарымское - в полиции. Кроме того нужно получить разрешение находиться в национальном парке. Администрация парка в Катон-Карагае.
В Печах основная дорога уходит через небольшой перевал на Белое и далее по лесовозной дороге в Россию. Нам на Коробиху, где тоже нужно отмечаться. Потом пасека и конный Коробихинский перевал над теснинами Бухтармы. Тропа крутая и трудная, но недолгая. Раньше где то здесь была и дорога, следы ещё остались.
Возле села Сенное горы ненадолго раскрываются слева. Вдоль реки пути больше нет. Но на перевал Сенной уходит хороший грейдер. Это район перевала Средигорного. Пейзаж очень похож. За Поляковкой довольно сложно найти среди просёлков перевал Быковский.Он прячется среди обширных полей и сенокосов. Зато спуск с перевала очень живописен и крут. Хотя чувствуется, что горы стали значительно мягче. Леса гораздо меньше. На полях много техники. Тракт от Быкова на Богатырёвку проходит через невысокий, но крутой и лесистый Богатырёвский перевал. Вскоре леса слева от реки снова расступаются степными просторами. На одной из сопок возвышается телевизионная вышка. Совсем рядом Зыряновск. От Богатырёва начинается асфальт. Недалеко и мост через Бухтарму.
Через Путинцево ведет очень плохая дорога на Столбуху. Подъём по широченной долине реки Хамар практически незаметен. Лес вокруг низкорослый, но на склонах тайга. Ориентир нашего маршрута - подвесной мост через Хамар. Но моста давно нет. Брод, через пять километров совершенно неожиданно попадаем в глухое горное ущелье. Тайга, скалы, водопады. Здесь пасека Сергея Москвина. Это глухой тупик, а когда-то отсюда расходились дороги в Россию, к горе Громотуха., через перевалы на Лениногорск.
От Путинцево до Тургусуна дорога проходит через поля вдоль Бухтармы и железной дороги. После деревни Осиновка вновь начинаются леса. Отсюда и до Лениногорска практически безнаселенка. Некрутой Осиновский перевал, многочисленные броды. Самый крупный через реку Малая Ульба. С Ульбинского перевала самый крутой спуск снова к… Малой Ульбе. Пейзаж резко меняется. Он скорее напоминает кавказский. Местами над тайгой возвышаются голые каменистые вершины называемые «Белками». Березовка стоит справа от основной дороги в начале подъёма на Берёзовский перевал, за которым расположено исскуственное озеро. Этот водоём снабжает водой Риддер и Оскемен (Усть-Каменогорск). Подьём туда крут, проходит по лесному серпантину.
В окрестностях много заброшенных рудников и шурфов - память о рудодобытчиках начала века, а также годах сталинских репрессий. Влево от Березовки подъём на перевал Марчуха. И подъём и спуск очень крутые. Ещё более крут и продолжителен подъём на перевал Проходной. Самый высокий перевал ландшафта. Дорога выбирается из леса на голый гребень и проходит по высокогорной степи около десяти километров. Вдруг справа внизу открывается панорама Риддера. По вертикали до города более 1000 метров. Кажется это совсем близко, на самом деле спускаться придётся несколько часов.
Лесная дорога упирается в асфальтированную трассу. До Оскемена около 100 км. Лес продолжается до деревни Чаремшанка. Здесь можно купить последние ягоды, грибы и картошку. Дальше это проблематично. Дальше поля и степи до самого Усть- Каменогорска.